«Гравитация»: Расширение пространства борьбы

Антон Сидоренко, 5 октября 2013 г.

Суть и сюжет 90% современных фильмов можно без особого ущерба пересказать словами. Новый фильм Альфонсо Куарона, сделанный им вместе с сыном Хонасом, пересказать никак не получится.

Он возвращает зрителя во времена, когда быстрой перемоткой от кино отделаться было невозможно. Более того, «Гравитация» — очень редкий удачный пример качественного использования стереоэффекта не в мультике, а в фильме с живыми актерами. И вообще, удачный пример.

Кино способно на равных конкурировать с другими видами развлечений только тогда, когда предлагает публике живой, не запятнанный потугами на высокое искусство или похабными штампами аттракцион. Всегда весьма атмосферный Альфонсо Куарон и в этот раз выбрал безупречный объект для привлечения зрительского внимания.

Любоваться нашей общей колыбелью с высоты орбиты искусственного спутника можно бесконечно. В «Гравитации» планета Земля выступает в роли гениальной декорации. Благодаря ее невероятному виду, герметичный триллер Куарона превращается в достойную пера Шекспира драму.

В то, что человек в космосе сражается, в первую очередь, с самим собой, со своими мыслями, фобиями, физическими возможностями, известно в кино чуть ли не со времен «Путешествия на Луну» Жоржа Мельеса. Лучше всего внепланетную борьбу с самим собой удалось выразить гениальному Стэнли Кубрику в «Космической Одиссее» и другому гению, Андрею Тарковскому, в «Солярисе», хотя и снимал он «Солярис» совсем не про космос.

По следам Кубрика и Тарковского в последние годы шли весьма интересные работы сына марсианского пришельца Боуи Дункана Джонса «Луна 2112» и спродюсированного Бекмамбетовым Гонсало Лопеса-Гальего «Аполлон 18». В них прослеживаются все те же космические киномотивы, где вселенская бесконечность оборачивается клаустрофобией замкнутого пространства и смертоносным вакуумом за тонкой стенкой космической станции.

Сандра Баллок в фильме «Гравитация»

В любом случае, нормальный научно-фантастический, а не джордж-лукосовский кинокосмос, оглушает тишиной, пустотой и диким ужасом от полного бессилия перед вышедшей из строя аппаратурой и стремительно тающим запасом кислорода в заплечных ранцах. Впрочем, космос лишь декорация к главной теме, которую пытаются затронуть отец и сын Куароны. «Гравитация» — именно то кино, которое дает любому обывателю возможность хотя бы немного почувствовать эмоции на 100% обреченного на гибель существа.

В «Гравитации» героиня Сандра Баллок под бодрящие реплики персонажа Джорджа Клуни совершает экзистенциальный прорыв. Короткими рывками от люка к люку, шлюза к шлюзу, капсула к капсуле специалист в области медицинского инжиниринга Райан Стоун прорывается от смерти к жизни, блестяще иллюстрируя древнюю метафору о лягушке, до последнего сбивающей масло в сосуде. (Кстати, в финальной сцене эта живая лягушка появляется в кадре).

Показательно, что «Гравитация» демонстрирует далеко не всем в кинобизнесе до конца понятную истину: живой актер, его мастерство и эмоции в кадре по-прежнему определяют интерес к картине. Несмотря на то, что, как заявлено, фильм Куарона на 60% создан с помощью компьютерных эффектов, именно актерская составляющая впечатляет в нем больше всего.

Похоже, даже в настоящем открытом космосе Баллок и Клуни не изобразили бы полагающиеся их героям эмоции лучше и убедительней. Куарон проявил чудеса режиссерского мастерства, превратив снятое в павильоне изображение в подвижную как ртуть картинку — в «Гравитации» нет ни одного статичного кадра! Точен и необыкновенно убедителен режиссерский почерк Куарона и в мелочах вроде православной иконки над визиром российского «Союза» или статуэтки Будды на китайском корабле. Особенно запоминается попадающая повсюду в кадр вместе с героиней шариковая ручка — то ли случайность, то ли хрупкий символ непоправимой катастрофы.

Джордж Клуни в фильме «Гравитация»

Разумеется, есть и явные киношные преувеличения, и голливудские штампы, внесенные в сюжет ради зрелищности и красного словца. Например, праздно летающий в свое удовольствие на реактивном ранце а-ля Карлсон вокруг ремонтируемого орбитального телескопа астронавт — вещь в сверхпрагматичном мире реальных космических полетов невозможная. Как и непрерывно болтающие герои, которые только бы сократили и без того скудный запас кислорода в скафандрах. Кроме того, сам орбитальный апокалипсис начинается с момента, когда русские ни с того ни с сего «сбивают ракетой свой спутник». Русские, конечно, странные существа, но не до такой же степени...

От точности в деталях Куарон отступает и тогда, когда героиня Баллок, переодевшись в стартовый российский скафандр пытается перебраться в китайский корабль — на этом скафандре нет никаких признаков ранца с запасом кислорода, без которого в открытом космосе просто не выжить. Вот и понимай теперь, то ли это простительное в кино допущение, то ли скрытый намек на то, что героиня погибла давным-давно, еще при первом столкновении с обломками, и все, что мы теперь видим, разворачивается в каком-то параллельном, данном ей в утешение сознании.

Конечно, сюжет картины выдуман и фантастичен. Хотя история пилотируемой космонавтики знает не менее увлекательные и, на первый взгляд, невероятные случаи вроде экранизированного двадцать лет назад Роном Ховардом чудесного возвращения «Аполлона-13» или пока неэкранизированного спасения «Салюта-7» советскими космонавтами Владимиром Джанибековым и Виктором Савиных.

Кино и покорение космоса, в данном случае, обнаруживают множество схожих черт. И там, и там, прогресс продвигают отдельные проекты, и там, и там для успешного завершения дела надо мобилизовать даже больше возможностей, чем изначально заложено в тебя природой, и побороть чертову дюжину своих минотавров.

В конце концов, недаром в комнате Альфонсо Куарона когда-то висела фотография Гагарина.