«13»: Загнанные лошади

Антон Сидоренко, 24 октября 2010 г.

О глобализации обычно говорят гадости, а вот кино она только на пользу. 

Молодой грузин Гела Баблуани провел юность во Франции, там же дебютировал как кинорежиссер с близким к гениальности триллером «13». Фильм получил приз на главном фестивале американского артхауза «Санденс», и, вуаля, режиссер был тут же приглашен сделать заокеанский римейк.

Американский вариант «13» не так замечателен как шедевр-оригинал, но очень хорош для авторского римейка. Перасадка европейского кино на американскую почву обычно не удается. Достаточно вспомнить того же Михаэля Ханеке и его «Забавные игры U.S.», в которых австрийский гений старательно пытался повторить свои европейские экзерсисы, но только с голливудскими звездами в главных ролях. Результат получился невразумительным: зачем блестящему оригиналу бледная копия?..

А вот Гела Баблуани за океаном оказался на высоте. Он не растерялся, совладал на площадке с такими селебрити как Микки Рурк, Джейсон Стэтхэм, 50Cent и кучей узнаваемых лиц помельче, и в итоге снял крепкую, атмосферную картину, которая по нынешним временам проходит по разряду «артхауза». Хотя, по большему счету, американский «13» — это просто очень хороший, крепкий триллер с отлично выдержанным ритмом и яркими актерскими работами. Когда-то Голливуд славился именно таким кино, напряженным, энергичным, где герой — настоящий живой человек, а не зафиксированная на зеленом фоне и затем впихнутая в рисованные декорации трехмерная модель миллионера из Санта-Моники. 

Микки Рурк в фильме «13»

Главная актерская удача «13» — Сэм Рэйли, бывший Ян Кертис из «Контроля» Антона Корбайна. Рэйли здорово вжился в роль лузера-электрика, который пытается сорвать банк в подпольной игре, очень напоминающей русскую рулетку. Юноша Винс вызывает симпатию и сочувствие уже с первых кадров, когда становится понятно, что он куда ближе к образу реального американца эпохи Кризиса и Обамы, чем лощеные клерки из политкорректных комедий. Существующее выражение «грузины, где бы ни находились, снимают грузинское кино» в отношении «13» было бы не совсем верным. Новый фильм Баблуани — кино явно американское, со специфическими американскими интонациями и от грузинского в нем особые настройки актерского состава, который режиссер сумел объединить в прекрасный ансамбль.

Несмотря на громкие имена и отрывочность пребывания в кадре отдельных исполнителей, их появления не выглядят вставными номерами. И Микки Рурк, внешне точь-в-точь такой как в «Рестлере» Аронофски, в «13» выглядит не борцом-шоуменом по кличке Баран, а, действительно, громилой банков Джеферсоном, выкупленным кем-то из мексиканской тюрьмы для участия в кровавом тотализаторе.

Стреляют в фильме Баблуани реже, чем в развесистых кинокомиксах с мультимиллионными бюджетами. Но каждый выстрел звучит весомо: «13» куда ближе к реализму раннего Скорсезе и Клинта Иствуда, а значит к настоящим асфальтовым джунглям. И копы, и бандиты в нем вполне правдоподобные, тем более, что в саму историю кровавого тотализатора охотно веришь с самого начала.

Французский оригинал, кстати, имел еще и отчетливую философскую подоплеку. Жизнь, как русская рулетка, — сравнение заезженное, но всегда актуальное. В европейской версии «13» жизнь имела отчетливый привкус изысканного нуара, а американской — это ледяное пространство, в котором надо бороться за выживание. В любом случае, жизнь по Баблуани — это всегда несправедливо, помогает в ней случай, а загнанных лошадей не бывает, потому что их пристреливают по ходу процесса.

А еще «13» заставляет поверить в то, что с Голливудом пока не покончено: мрачный триллер Баблуани — отличный пример жанра. Жаль, что такое кино попадает в постСССР из Америки нечасто. А оно там есть, мы теперь знаем.