«Призрак оперы»: Начинается с вешалки

Антон Сидоренко, 24 февраля 2005 г.

Трудно-сосчитать-какая киноверсия романа Гастона Леру и мюзикла Эндрю Ллойд Вебера получилась предсказуемо красочной и непредсказуемо органичной. В извечном споре о целесообразности экранизаций театральных постановок открылась новая страница.

Чтобы дойти до такого уровня совершенства, сотням постановщиков пришлось проделать немалый путь от первых фильмов Жоржа Мельеса до масштабных оперных потрясений Франко Дзеферелли. Однако, когда за дело принялся сам автор, дело пошло значительно веселее. Сэр Эндрю лично расставил акценты в новой версии своего шедевра, не позволив режиссеру никакой отсебятины. Ставший уже глубокой классикой мюзикл от такого подхода только выиграл.

Известно, что «Призрак оперы» — это не просто мюзикл, а мюзикл-пародия на все трехсотлетнее музыкальное наследство классической оперы. Его действие происходит в 1870 году — времени наивысшего расцвета оперного искусства. В «Призраке» со смаком обсасываются все тонкие подробности оперного быта: фанатизм поклонников, спонсорство и борьба театральных группировок. Примерно в те же, «призракоперовские» времена несчастный Иван Сергеевич Тургенев обколесил пол-Европы, вымаливая благосклонность главной любви всей своей жизни — оперной дивы Полины Виардо. Говорят, Виардо была необыкновенно страшна собой, но к несчастью Ивана Сергеевича имела на редкость дивный голос. Специалисты установили, что колебания воздуха, которые вызываются голосами оперных певцов, производят мощнейшее впечатление на мозги поклонников, вызывает экстаз и нечто напоминающие мысленный оргазм. Зависимость от голоса именно своего любимца сродни зависимости наркомана и полностью подчиняет человека. Недаром оперные фанаты — самые постоянные в своих пристрастиях. За русскими тенорами Лемешевым и Козловским десятилетиями волочились преданные поклонницы, которые состарились и сошли в могилу вместе с кумирами. Скажите, каким современным «сфабрикованным» идолам такое под силу?

Эмми Россам и Джерард Батлер в фильме «Призрак оперы»

Неудивительно, что волшебная сила голоса своей любимицы снесла веберовского Призрака с катушек. На фоне оперных страстей становится выпуклой и интересной для изучения самая банальная и вымученная история. Особенно, если она проходит в изумительных декорациях эпохи модерна. Кстати, компьютерное решение постановочной части фильма — одно из лучших за последнее время. На втором десятке активного использования компьютеров в кинематографе (отправной точкой я предлагаю считать «Парк Юрского периода» Спилберга) спецэффекты и анимированные задники используются все более к месту. Первой ласточкой органичного применения компьютеров, на работе которых построен весь фильм, был прошлогодний комикс «Небесный капитан. Мир будущего». «Призрак» в этом отношении не уступает. Хороша сцена оживления старого театра в самом начале, чудесно выглядит готическое кладбище, а также эффект «старой фотографии» в сценах 1919-го года.

Конечно, вокальные партии в исполнении Эмми Россам, Джерарда Батлера и Патрика Уилсона оставляют желать лучшего, особенно это касается Призрака-Батлера. На диске с классическим вариантом мюзикла главные партии выглядят не в пример мощнее (не буду останавливаться на варианте Басков+разноколиберные дивы...). Оправданием постановщику может служить факт самоличного подбора исполнителей Вебером. Все-таки «Призрак» — это не опера, актерское мастерство здесь более важное, чем вокальные данные. Главное, что удалось тандему Вебер-Шумахер — выгодно преподнести зрителю капризную театральную условность. Приличествующие театральному лицедейству фальшивые страсти и накладные ресницы совершенно не бьют через край благодаря, наверное, врожденному британскому такту композитора-продюсера. Единственный крупный недочет — совсем нестрашное лицо разоблаченного призрака. Уродство «сына дьявола» при более пристальном рассмотрении оказалось похожим на большой кровоподтек. В бесшлемную эпоху хоккея с шайбой с такой мордой возвращался с чемпионата каждый второй игрок прославленной сборной СССР.

Впрочем, для некоторой части нашей публики «Призрак» оказался не по зубам, и дело тут, думаю, в русской культурной традиции, в которой нет места американскому типу мюзикла. Недаром в Москве с грохотом провалились почти все постановки классических бродвейских спектаклей (хотя, может, в этом повинно звероподобное рвение Киркорова?). Конечно, свою роль сыграло и на редкость неудачное решение дубляжа с косноязычным переводом. Тем не менее, «Призрак оперы» Д. Шумахера стал для минских экранов приятным сюрпризом.