«Медовый месяц Камиллы»: Последовательность чувств

Антон Сидоренко, 19 июня 2009 г.

Лента британца Грегори Маккензи — одна из самых очаровательных ловушек для зрителя за последнее время. Начинается она как романтическая комедия, но уже через двадцать минут решительно сворачивает в сторону метафизики.

Удивить современного зрителя очень сложно. Спецэффекты уже давно преодолели порог эмоциональной чувствительности стандартного посетителя мультиплекса. Юмор застрял в районе между плинтусом и поясом. Зрителя теперь можно удивить, только обманув и поиздевавшись над ним.

Британский режиссер Маккензи (дебютант полного метра, кстати, судя по информации в интернете) здорово запутал и публику и профессионалов от критики. По крайней мере немногие российские рецензенты смогли внятно сформулировать хотя бы свое личное отношение к нему. Может быть поэтому в широкий прокат у себя на родине и в США «Камилла» (оригинальное название фильма) в свое время так и не вышла. У нас она появилась только спустя два года, вызывая все те же вопросы и удивления. В чем-то реакция на «Медовый месяц Камиллы» напоминает реакцию на визионерский шедевр «Запределье» индуса Тарсема Сингха. То есть, полный провал в кинотеатрах и успех на дисках у определенной категории зрителя.

Начинается картина Маккензи вполне себе стандартно, но с каждой сценой совершая дрейф от комедии к драме, причем с элементами абсурда. Молодой лоботряс Силиас вынужден жениться на племяннице провинциального шерифа, чтобы не попасть в тюрьму. Крашеная блондинка Камилла противна своему жениху: болтливая шмоточница с отвратительной тягой к розовому цвету, современное воплощение провинциальной пошлости, с чувством глубокой брезгливости описанной Владимиром Набоковым в «Лолите». Но вот в результате мистического ДТП с Камиллой происходит необыкновенная перемена. И отношение к ней Силиаса становится совсем-совсем другим. А в сюжете внезапно проглядывают нотки древнегреческого мифа про спуск в царство Аида. Этим фильм и отличается — характеры героев подвижные, а чувства быстро пересекают границы привычного.

Сиенна Миллер и Джеймс Франко в фильме «Медовый месяц Камиллы»

Джеймс Франко, Сиенна Милллер и, по мистическому совпадению, погибший в день минской премьеры Дэвид Кэррадайн — для широкого зрителя лица более чем узнаваемые. Выбор их режиссером вводит «Медовый месяц Камиллы» в общеголливудский контекст. Тем удивительнее ощущение от просмотра: лента воспринимается искаженным отражением общепринятой кинематографической реальности. Маккензи словно пытается опровергнуть все стереотипы о романтическом кино. В результате получилась причудливая сказка для рационально мыслящего современного человека, сделанная не без юмора и с изрядной долей иронии к окружающему миру. Как и положено настоящей сказке, «Медовый месяц Камиллы» населен фантастическими существами в виде разноцветных лошадей и любовью, которая побеждает смерть. Последнее утверждение, похоже, и является главным выводом, который хочет преподнести зрителю автор.

В общем, «Медовый месяц Камиллы» — редкий случай авторского кино, которое не попадает ни в рамки мейнстрима, ни в более широкие категории арт-хауса. Отсюда, вероятно, и его плачевная прокатная судьба в западных странах. Будет не удивительно, если у нас фильм Маккензи станет культовым в кругах продвинутой молодежи. Которая, впрочем, скорее всего, пропустит ленту в кинотеатрах, а потом будет усиленно выкачивать ее из сети.